Район Северный
История
Виноградово
Своё название этот московский район получил от посёлка Северной водопроводной станции, решение о строительстве которой было принято в 1939 г. В строй действующих станция вступила 12 апреля 1952 г. За полвека своего существования она увеличила свои мощности более чем в три раза.
Посёлок был возведён по соседству с селом Виноградово расположившимся вдоль Долгих прудов на речке Мерянке. Первые сведения в сохранившихся источниках об этих местах относятся к 1623 г., когда писцовая книга зафиксировала здесь «деревню Виноградова, а Дубровка тож на Долгом пруду», составлявшую с 1617 г. поместье думного дворянина Гаврилы Григорьевича Пушкина. В деревне стоял помещичий двор.
В 1637 г. деревней владели его дети Григорий и Степан Гавриловичи Пушкины. После раздела между ними имений Виноградове стало собственностью Григория. Григорий Гаврилович в 1616 г. упоминался как стряпчий «с платьем», в 1625 г. был уже стольником, в 1630 г. — воеводой в Происке, в 1644 г. участвовал в посольстве в Польшу, а затем дослужился до чинов окольничего и боярина. В разное время он ведал Оружейным и Ствольным приказами, Золотой и Серебряной палатами, Рейтарским приказом. В 1646 г. Виноградове значится за ним как сельцо, где отмечены «двор боярский, а в нем живут всякие деловые люди», а также 3 двора крестьянских и 2 бобыльских с населением 20 человек. Соседняя деревня Заболотье числилась в поместье за Степаном Гавриловичем Пушкиным.
В 1647 г. бывшие отцовские владения были пожалованы братьям из поместья в вотчину и стали их полной собственностью. В 1650 г. Григорий Гаврилович построил церковь Владимирской иконы Божьей матери с приделом Николая Чудотворца, и Виноградове с этого времени стало числиться селом. После его смерти в 1656 г. Виноградове досталось его вдове, а затем, с 1666 г. стало владением его племянииков — детей скончавшегося к тому времени Степана Гавриловича Пушкина — Матвея и Якова Степановичей. При них, по описанию 1678 г., в селе отмечены двор вотчинника, 5 крестьянских дворов с 21 жителем и двор задворного человека.
Однако в переписной книге 1704 г. село Виноградово, где числятся каменная Владимирская церковь (судя по всему, она была построена в 1696 г.), дворы попа и дьячка, вотчинников и скотный дворы с 19 людьми, 8 крестьянских дворов с 29 жителями, по-прежнему записано за М.С. Пушкиным. Судя по всему, он всё же был прощён Петром I — вероятно, по просьбе известного его фаворита А.Д. Меншикова, на дочери которого был женат дальний родич Матвея Степановича — Иван Калинникович Пушкин, которому вместе с братом Петром в марте 1707 г., вероятно после смерти Матвея Степановича, были пожалованы все его владения.
С 1710 г. Виноградовом стал единолично владеть Иван Калинникович Пушкин. В 1729 г. он продал село известному сподвижнику Петра I князю Василию Владимировичу Долгорукову, а уже в следующем, 1730 г. только что купленное имение у него приобрела княжна Мария Фёдоровна Вяземская. При ней село значительно разрастается. После смерти княгини М.Ф. Вяземской новый владелец села, её родной племянник — полковник Астраханского пехотного полка князь Иван Андреевич Вяземский продал в 1758 г. за 4500 рублей Александру Ивановичу Глебову Виноградово «и с прудами, с рощами, с лесы, с сенными покосы, с отхожими пустошми и лугами, с хоромным и дворцовым строением и со всяким скотом и с хлебом», а также со всеми крестьянами, их семьями и пожитками, за исключением 15 дворовых людей.
Александр Иванович Глебов был незнатного происхождения, однако при отменных способностях оказался к тому же ловким интриганом и отъявленным казнокрадом. Выдвинувшись при Елизавете Петровне, он закрепил успех благодаря женитьбе на тяжело больной вдове, которая приходилась по матери двоюродной сестрой императрице, и был назначен обер-прокурором Сената. Жена умерла через несколько месяцев после свадьбы. Но А.И. Глебов прочно закрепился при дворе и достиг большого влияния в 1761—1762 гг., в царствование Петра III. После дворцового переворота, завершившегося убийством Петра III, опытный царедворец сумел удержаться и при Екатерине II, получив доходный пост кригс-комиссара, ответственного за снабжение армии, и воинское звание генерал-аншефа. «У Глебова очень большие способности, соединенные с равным прилежанием, — отмечала Екатерина II. — Это олицетворенная находчивость, но он плут и мошенник».
Однако аферы и мошенничество А.И. Глебова очень скоро привели к возбуждению против него ряда судебных дел. Отстраненный от службы при дворе и в Сенате, он был назначен управлять Смоленским наместничеством, но в связи с новым делом Екатерина II предписала: «Советую остаться в Москве и отдалиться от губернии». Последние тринадцать лет своей жизни опальный вельможа проводил в Виноградове, а зимой — в своём городском доме на Ходынском поле. Все эти годы его «олицетворенная находчивость» тратилась на то, чтобы отбиваться от новых и новых судебных исков. Когда он умер в 1790 г., его имения оценивались в 400 тыс. рублей, но над ними была учреждена опека, так как почти такую же сумму составили долги и судебные издержки.
По-видимому, ещё при М.Ф. Вяземской в имении сложилась типичная для большинства помещичьих сёл планировка: у верхнего пруда в окружении обширного парка располагалась помещичья усадьба. Поставленное на одной линии с господским домом двухэтажное здание церкви отделяло усадьбу от крестьянских домов, тянувшихся вдоль нижнего пруда. Так выглядит Виноградове на плане Генерального межевания, составленном по сведениям 1760 г., то есть через два года после его приобретения Глебовым.
Обосновавшись в Виноградове, А.И. Глебов заметно округлил границы своего имения. В течение нескольких лет он прикупил к нему соседние деревню Грезново у князя Ю.С. Нелединского-Мелецкого, деревни Горки и Грибки у князя А.А. Долгорукова, Афанасово у князя С. Г. Урусова. Следующим шагом для него стало устройство нового храма. Прежняя церковь обветшала и стала непригодной для службы. А.И. Глебов не стал её восстанавливать и получил разрешение на строительство храма на новом месте, за прудом и Большой Дмитровской дорогой, на приобретённой у Нарышкина пустоши Тюриковой.
Автором проекта виноградовской церкви, представляющей собой редкий памятник архитектурного искусства XVIII в., аналога которому не найти в Москве и Подмосковье, искусствоведы полагают В.И. Баженова или М.Ф. Казакова. Вместо традиционного четверика центральная часть храма устроена в виде двухсветного круглого зала. Окружающие нижнюю часть пристройки образуют треугольное с закругленными углами основание, каждая сторона которого подчеркнута классическим четырехколонным портиком. Во втором ярусе круглую ротонду украсили парные колонны. Массивный купол и барабан с небольшой главкой усиливают впечатление устремленности вверх всего здания. Расположенные позади храма колоколенка и служебная постройка вместе с основным зданием образуют ещё один, большой треугольник. Необычно декоративное оформление иконостасов главного престола и придела Николая Чудотворца. Второй из существующих — придел Сергия Радонежского был устроен 50 лет спустя и оборудован в традиционном русском стиле, отличаясь от интерьера основной части храма.
К сожалению, в архиве владельцев сохранились лишь документы о завершающих отделочных работах по храму. Наружную и внутреннюю покраску выполняли маляры во главе с их подрядчиком — крепостным крестьянином из деревни Федоркино, принадлежавшей графу Г.Г. Орлову. «За оную работу взял Андрей Ларионов 200 рублей, — указывалось в контракте, — да для постою мне и работным людям дать квартеру, также и всякую неделю один раз давать подводу для привозу из Москвы харчу». Роспись интерьера и новых икон для церкви делал крепостной живописец Гаврил Антонов сын Доматырев — служитель поручика Ф.П. Тютчева. Заканчивал отделку «золотарь» дворцовой интендантской конторы А.Д. Казанцев. 10 сентября 1777 г. состоялось освящение храма митрополитом Платоном. С той поры храм никогда не закрывался, оставался действующим даже в самые трудные атеистические времена, сохраняя и поныне своё значение центра духовной культуры.
Своих детей у А.И. Глебова не было, и наследницей всех его имений стала его падчерица, вышедшая замуж за полковника Ивана Ивановича Бенкендорфа. Для Елизаветы Ивановны Бенкендорф село Виноградово стало светлой памятью о матери и об отчиме, который на удивление относился к ним с большой любовью. В 1797—1799 гг. она провела в усадьбе большие работы по ремонту и новому строительству.
Судя но «Экономическим примечаниям» 1800 г., в селе Виноградове, состоявшем за полковницей Е.И. Бенкендорф, наряду с 24 крестьянскими дворами, население которых составляло 92 человека мужского и 104 женского пола, отмечены церковь каменная во имя Владимирской иконы Пресвятой Богородицы, «дом господской деревянной и при нём сад с плодовыми деревьями». Крестьяне числились «на пашне» (то есть на барщине) и «состояния средственного».
Владельцы усадьбы были гостеприимными хозяевами. У них бывали Анненковы, Веневитиновы, Вяземские, Голицыны, Карамзины, Лунины, Татищевы, Херасковы и др. Многолетняя дружба связывала их с известным баснописцем И.А. Крыловым, который жил в Виноградове в 1793 и 1803—1804 гг.
В 1812 г. Е.И. Бенкендорф снарядила 19 крестьян из села Виноградова и деревень Горки, Грибки, Грезново и Афанасово в ополчение, взяв на себя расходы по обеспечению их обмундированием и простейшим оружием — пиками. Когда враг подходил к Москве, владелица имения уехала, опечатав свои дома. Расторопный управляющий успел вывезти в отдаленное клинское имение часть имущества и перегнать господский скот. Всё, что осталось в Виноградове и окрестных деревнях, было разграблено французами.
В середине XIX в. подмосковное имение потеряло прежнее значение для Бенкендорфов. По-видимому, большую часть времени они проводили в обширном могилёвском имении. Тем не менее в «Указателе» К. Нистрема в 1852 г. приводятся сведения о наличии в селе господского дома, оранжереи с садом, которые обслуживали дворовые люди — 35 мужского и 35 женского пола. Крестьянское население насчитывало лишь 12 дворов, население которых составляли 19 мужчин и 17 женщин. Но через несколько лет дворовые были «посажены» на землю и переведены на положение крепостных крестьян: по уставной грамоте 1861 г. в селе Виноградове записаны уже 21 крестьянский двор с 53 «ревизскими душами». Всего же, вместе с деревнями, на 200 «душ» в надел крестьянам было выделено 519 десятин земли, а 869 десятин осталось во владении помещика. До выкупа своих наделов крестьяне оставались временнообязанными. Они делились на 108 тягол, из которых 58 должны были платить оброк, а 50 тягол отбывали барщину по 24 «мужских» дня и 30 «женских» с каждой семьи. С 1874 г. имение оказалось в нераздельном владении 8 наследников, никто из которых, однако, не проживал в нём. В 1876—1878 гг. от их лица статский советник А.И. Бенкендорф неоднократно обращается в полицию и к московскому губернатору с требованием о взыскании с крестьян недоимок, превысивших 3 тыс. рублей, а в 1882 г. владельцы были вынуждены предоставить выкуп крестьянам.
В 1885 г. Бенкендорфы продали оставшуюся за ними господскую землю и усадьбу московскому купцу Бучумову. Новый хозяин настроил в парке дачи для москвичей, а леса, поля и луга сдавал в аренду крестьянам на кабальных условиях. Отношение крестьян к Бучумову было соответствующим, и 11 октября 1905 г. его усадебный дом сгорел. Поговаривали, что он был подожжен крестьянами, но выявить виновных так и не удалось.
После прокладки Савёловской железной дороги имение превратилось в заурядный дачный посёлок, за которым закрепилось название Долгие пруды, которое затем перешло на основанную в версте от усадьбы железнодорожную станцию Долгопрудную, а старинное название Виноградове употреблялось только применительно к деревне.
В 1911 г. имение Долгие пруды купила помещица Э.М. Банэа. Она попыталась придать новый блеск подмосковной усадьбе. Дачи были снесены, на фундаменте старого дома построен двухэтажный кирпичный дом в стиле неоклассицизма, не имеющий никакого сходства с прежним. Позади, около главной аллеи, был поставлен деревянный дом с островерхой башенкой, оформленный под модерн или эклектику. Были созданы заново образцовые хозяйственные службы: скотный двор и конюшня, дома для рабочих, целый ряд складочных помещений, молотильный сарай, даже небольшая электрическая станция.
После революции имение было национализировано и передано Мособлздравотделу. В господских домах разместились детский санаторий и показательный дом отдыха. На базе хозяйственных служб был создан совхоз, который в 1921 г. передали Научному институту по удобрениям. Здесь было организовано опытное поле, программа которого полностью развернулась в 1924—1926 гг. Позднее на его базе выросла Долгопрудненская агрохимическая опытная станция, а в бывшей усадьбе разместился детский дом.
Что касается села, то к 1926 г. его население выросло более чем вдвое: до 60 дворов и 309 жителей. Позднее в Виноградове и соседней деревне Горки был организован колхоз «Октябрь», считавшийся одним из передовых в Краснополянском районе. За железной дорогой около станции Долгопрудная сложился посёлок, который в 1935 г. получил статус рабочего посёлка городского типа, стал районным центром Краснополянского района, а в 1957 г. — городом Долгопрудным.
В 1984 г. Виноградово было передано в подчинение Моссовета, а в следующем году вошло в черту столицы.
Архангельское-Тюрнково
Другим селением, располагавшимся на территории этого района, ближе к Московской кольцевой автодороге, являлось Архангельское-Тюрнково.
В сохранившихся источниках оно впервые упоминается в завещании 1498 г. князя Ивана Юрьевича Патрикеева. Но, судя по данным топонимики, его историю можно удревнить на несколько десятилетий. Очевидно, что основателем и первым его владельцем был московский боярин первой четверти XV в. Фёдор Дмитриевич Всеволожский, по прозвищу Турик.
Его старший брат Иван Дмитриевич Всеволожский играл одну из виднейших ролей среди московского боярства рубежа XIV-XV вв. Когда после смерти великого князя Василия I встал вопрос — кто займет великокняжеский стол: сын Василия I малолетний княжич Василий II или его дядя князь Юрий Дмитриевич Звенигородский? — Иван Дмитриевич Всеволожский сумел добиться того, чтобы решение было перенесено в Орду, а там с помощью богатых даров повернул ход дела в пользу юного княжича Василия.
Однако впоследствии Иван Дмитриевич крупно просчитался. Желая укрепить своё положение при дворе, он решил женить княжича Василия на своей дочери. Но этому резко воспротивилась великая княгиня Софья Витовтовна, не желавшая усиления влияния могущественного боярина. В итоге княжича женили на княжне Марии Ярославне (из серпуховского удельного дома), а Ивану Дмитриевичу не оставалось ничего иного, как переметнуться на сторону Юрия Дмитриевича Звенигородского и убедить того начать военные действия против племянника. Междоусобица продолжалась более 20 лет, в ходе её Василий II трижды лишался престола, был ослеплён и получил прозвание Василий Тёмный, но в конечном итоге расправился со своими врагами.
Всех этих событий Фёдор Турик не застал: он скончался ещё при Василии I Двое его сыновей умерли достаточно молодыми, не оставив потомства, и во второй половине XV в. село Тюриково числилось во владении князя Ивана Юрьевича Патрикеева, одного из могущественных бояр своего времени, которому на территории современной Москвы принадлежали такие сёла, как Всехсвятское, Щукино, Никольское.
Однако в самом конце XV в. карьера боярина оборвалась из-за борьбы за власть при московском дворе. Приговоренный к смертной казни, он остался в живых лишь благодаря заступничеству митрополита, но был насильно пострижен в монахи вместе с двумя сыновьями и через год после этого скончался. Все его владения были конфискованы, и Тюриково перешло в Дворцовое ведомство.
В следующем столетии Тюриково поступило из дворцовых земель в поместную раздачу служилым людям, и в последней четверти XVI в. оно значилось в поместье Петра и Никиты Годуновых, Мисюры Перхушкова, Ивана, Богдана и Ждана Сабуровых, Юрия Тутолмина и Игнатия Михнева. В селе находилась церковь Михаила Архангела, которая была уничтожена в годы Смутного времени.
Судя по писцовой книге 1624 г., Тюриково значилось в поместье за князем Андреем Даниловичем Сицким, за вдовой боярина князя Семёна Куракина Еленой и её сыном стольником Григорием Куракиным, князьями Иваном Даниловичем и Василием Владимировичем Мосальскими, князем Андреем Фёдоровичем Литвиновым, Дмитрием Фёдоровичем Скуратовым, Иваном Михневым и Алексеем Никитичем Годуновым. В селе находились пять помещичьих дворов, в которых проживали лишь дворовые и деловые люди. Вместе с «жеребьями» за ними записаны более двух десятков пустошей, земли которых прежде «тянули» к Тюрикову.
Затем владельцы села меняются. В 1634 г. частью села владел князь Григорий Семёнович Куракин, а в 1665 г. его сменил боярин князь Иван Петрович Пронский, который на территории своего «жеребья» села поставил двор, в котором жили приказчик, три человека конюхов и 8 «деловых» людей. В 1673 г. рядом со своей усадьбой он поставил деревянную церковь во имя Успения Богородицы с приделами Михаила Архангела и Алексея, человека Божьего. Позднее в его руках оказалось всё село, которое стало по названию придела местного храма именоваться Архангельским-Тюриковом.
После кончины Ивана Петровича Пронского селом некоторое время владела его вдова княгиня Ксения Васильевна, от которой оно в 1695 г. перешло к её внуку Алексею Семёновичу Шеину. Судя по документам 1704—1710 гг., Тюриковом владел сын последнего Сергей Алексеевич Шеин. В 1704 г. в селе состояло только 4 крестьянских двора, но рядом упоминается деревня Запрудная. Вероятно, к этому времени относится создание при усадьбе большого копаного пруда с искусственным островом и устройство парка, от которого сейчас сохранились остатки дубовых, липовых и лиственничных аллей.
Затем село оказалось в Дворцовом ведомстве. В 1717 г. Пётр I пожаловал его своей жене, императрице Екатерине Алексеевне. При ней взамен обветшавшей церкви была построена и освящена в 1726 г. новая деревянная церковь. Затем Архангельское-Тюриково перешло в собственность родственников императрицы Скавронских, которым Елизавета Петровна присвоила графский титул. При них вместо деревянной в 1758 г. была построена каменная Успенская церковь, уже без придела, однако несмотря на это, название села осталось прежним.
По данным «Экономических примечаний» 1760-х годов, в селе Архангельском, принадлежавшем графине Екатерине Родионовне Скавронской, отмечены каменная церковь Успения Пресвятой Богородицы, господский деревянный дом и при нём сад с плодовыми деревьями, 10 крестьянских дворов, в которых проживало 39 душ мужского и 34 женского пола. В 1772—1798 гг. село принадлежало Гендриковым, а в дальнейшем — титулярной советнице Сусанне Филипповне Долговой.
В период французского нашествия 1812 г. село Архангельское-Тюриково и приписанная к нему деревня Лупиха (ныне посёлок Новодачная), в которых вместе числилось 133 души мужского населения, были разорены французскими захватчиками. В ведомости о нанесенном ущербе читаем: «Ограблено неприятелем: в церкви утварь и ризница, в господском доме мебель и посуда все без остатку, а у крестьян имущества большая часть, разный хлеб, как из казённого запасного магазина, так господский и у крестьян, зерном и немолоченный; сено и солома все без остатку, лошадей 10, коров 15, баранов 35, дворовая птица вся без остатку. Убит один крестьянин».
Владельческую историю села в XIX в. можно наметить лишь пунктирно. В 1834 г. Архангельское-Тюриково значилось за Лукой Лукичей Долговым, а по данным 1852 г. им владели наследники князей Оболенских. Это было довольно крупное село с господским домом, оранжереей и 11 дворовыми людьми, а также с 12 крестьянскими дворами, в которых состояли 42 души мужского и 52 женского пола.
В 1855 г. владельцем имения становится генерал А.А. Щулепников. При проведении крестьянской реформы он перевёл крестьян из села в соседнюю деревню Кожуриху. С тех пор эта деревня стала называться Новоархангельским и сохраняла это название вплоть до её сноса в 1980-х годах. На 76 душевых наделов крестьяне получили только 139 десятин пахотной и усадебной земли, весь лес остался в распоряжении помещика. В самом же Тюрикове, по сведениям 1884 г., значились только церковь и господский дом, и один крестьянский двор с 7 мужскими и 9 женскими «душами». Практически здесь осталась лишь господская усадьба.
В 1879 г. это имение было продано жене германского подданного и временного московского купца 1-й гильдии Софье Карловне Марк. Последним владельцем усадьбы являлся крупный финансист М.Ф. Марк. В период русской революции 1905 г. он прославился среди московских предпринимателей тем, что «простил» известному издателю И.Д. Сытину полумиллионный долг после разгрома правительственными войсками его типографии, где печатались и революционные прокламации. После прокладки Савёловской железной дороги на его средства была устроена железнодорожная станция Марк. Не чужд был он и благотворительности: в усадьбе был организован приют для новорожденных детей.
После революции в господском имении был основан совхоз «Марк». От прежней усадьбы к 1925—1927 гг. сохранялись лишь часть белокаменного цоколя, парк с подъездными аллеями и пруд. В известном путеводителе «Дачи и окрестности Москвы» усадьба совхоза рекламировалась потенциальным дачникам как прекрасное место для купания и отдыха, однако позднее, по воспоминаниям старожилов, с устройством здесь двух дач: И.В. Сталина (между Архангельским-Тюриковом и Вешками) и К.Е. Ворошилова (между Вешками и Неклюдовом, современным посёлком Нагорное) вся окружающая местность стала особо охраняемой зоной. Совхоз «Марк» перешел в ведение ОГПУ, а в дальнейшем был включен как отделение в совхоз «Горки-2», также находившийся в этом ведомстве. Для жилья рабочих, которых было 11 семей, были приспособлены бараки и бывшая барская конюшня.
В 1960 г., с прокладкой Московской кольцевой автодороги, платформа Марк и Новоархангельское вошли в Москву, а совхоз остался в Мытищинском районе. Позже он был закрыт, а его жители получили квартиры в Москве. Поля, переданные Бескудниковскому заводу под карьеры для добычи глины, после нескольких лет превратились в ровное бесплодное плато, украшенное зарослями сурепки. «Ничья» церковь стала тренировочным полигоном для альпинистов-любителей, а за ними потянулись и охотники за кирпичиком. В короткий срок здание превратилось в жалкие руины.
Перемены начались лишь в конце 1980-х годов, уже после того, как в 1985 г. территория бывшей усадьбы вошла в состав Москвы. Храм был восстановлен, и в нём начались богослужения.
По материалам книги Аверьянова К.А. «История московских районов».
История районов Северо-Восточного округа Москвы
Районы СВАО: Алексеевский, Алтуфьевский, Бабушкинский, Бибирево, Бутырский, Лианозово, Лосиноостровский, Марфино, Марьина роща, Северное Медведково, Южное Медведково, Останкинский, Отрадное, Ростокино, Свиблово, Северный и Ярославский.
