Район Ясенево
История
Село Ясенево, давшее название этому району, впервые упоминается в духовной грамоте (завещании) московского князя Ивана Даниловича Калиты. Этот документ был составлен в 1331 г. при не совсем обычных обстоятельствах. Отправляясь в Орду по вызову могущественного хана Узбека, Калита не был уверен в том, что возвратится обратно: ведь многие русские князья были там убиты. Сложил там голову и старший брат Калиты Юрий, и его соперник князь Михаил Тверской, и несколько рязанских князей. Всё это происходило буквально на глазах московского князя, и на этот крайний случай предусмотрительный Калита решил заранее распределить свои владения между наследниками. «Аже Бог разгадает о моём животе (т.е. жизни. — Авт.), даю ряд сыном своим и княгини своей», — писал он в грамоте. Младшему из своих сыновей, Андрею, он завещал среди прочих и село «Ясиновьское». Из поездки в Орду Калита благополучно возвратился и княжил почти ещё целое десятилетие.
После смерти отца Андрей получил Серпуховское княжество, и с тех пор на протяжении полутора столетий Ясенево оставалось в собственности серпуховских удельных князей. Его следующим владельцем становится сын Андрея (внук Калиты) — Владимир Андреевич. Ещё подростком Владимир был близок со своим двоюродным братом и почти ровесником Дмитрием — будущим Донским. Многочисленные совместные боевые походы, столкновения с неприятелем сплотили их. Когда Дмитрий задумал строительство белокаменного московского Кремля, Владимир оказался в числе его главных помощников. Но «звездный» час владельца Ясенева наступил в 1380 г. В самый разгар Куликовской битвы, когда уже казалось, что русская рать дрогнула, своевременное выступление его засадного полка решило исход сражения.
Победа на Куликовом поле в конечном счёте предопределила ликвидацию тяжёлого и позорного монголо-татарского ига, а князь Владимир стал одним из главных героев этой великой победы, получив от потомства прозвище Храбрый. История убедительно показала, что мужество Владимира на Куликовом поле — не случайный эпизод. В 1382 г. Тохтамышу удалось взять Москву, после чего татары начали грабить подмосковные селения. Внезапным ударом Владимир разбил передовой отряд татар под Волоколамском, после чего Тохтамыш поспешил покинуть Москву, опасаясь подхода главных русских сил.
Хозяин Ясенева, князь Владимир скончался в 1410 г., и в начале XV в. «Ясеневское с деревнями» достаётся его младшему сыну Василию Перемышльскому (его стольным городом был Перемышль под современным Подольском). Тот умер очень молодым во время знаменитой эпидемии чумы в 1427 г., от которой погибли и все его братья. Ясенево отошло к единственному внуку Владимира Храброго — Василию Ярославичу, в руках которого оказались все серпуховские земли. Судя по грамотам того времени, Ясенево было значительным селом с «тянувшими» к нему многочисленными деревнями. У него были все шансы стать великолепной загородной резиденцией удельного князя вблизи Москвы. Но Василию Ярославичу было недосуг заниматься своим подмосковным селом из-за постоянного участия в военных походах. Во время феодальной войны он был одним из немногих союзников московского великого князя, не отступавшим от него в самые чёрные дни поражений. Во многом именно благодаря ему Василий Тёмный сохранил великокняжеский стол. После ослепления Василия Темного в 1446 г. и захвата Москвы его противниками Василий Ярославич бежал в Литву, где сумел сплотить своих сторонников и прийти на помощь великому князю. Однако дальнейшая судьба серпуховского князя была трагичной. В июле 1456 г. по личному приказу подозрительного Василия Темного Василий Ярославич был схвачен и сослан в заточение в Углич. Сторонники пытались освободить князя из неволи. Но заговор был открыт, заговорщики преданы жестоким казням, а сам Василий Ярославич переведен ещё дальше на север — в Вологду, где и скончался «в железех» (оковах) в 1483 г., уже при сыне Василия Темного — Иване III. Все владения опального князя, в том числе и Ясенево, были конфискованы.
После смерти в 1462 г. Василия Тёмного Ясенево «со всем» перешло к его младшему сыну Андрею Васильевичу Меньшому, дополнив его удел — Вологодское княжество. Он княжил, повинуясь воле своего старшего брата — великого князя Ивана III, и поэтому пользовался его расположением. Но его род вскоре пресёкся. Андрей Васильевич умер бездетным в 1481 г. Ясеневом он практически не занимался. Свою короткую жизнь (он скончался в 29 лет) князь провёл не в боевых походах, а в пирах и развлечениях, занимая для этого деньги всюду, где только мог. Сохранилось его завещание, более похожее на перечень долгов. Ивану III он должен был астрономическую по тем временам сумму в 30 тыс. рублей, за что вынужден был отдать ему весь свой удел, за исключением нескольких сёл. Видя такое расточительство, многие представители знати не желали давать ему денег в долг, и он вынужден был идти к купцам, закладывая фамильные драгоценности. Читаем его завещание: «Дати мне Григорию Бобыне 250 рублев: а заложено в тех денгах цепь золотая, да пояс золотой, да ковш золотой, что меня пожаловала мать моя, великая княгиня». «Село Ясеневское у Москвы» отошло к брату Андрея — князю Борису Волоцкому, после смерти которого досталось его сыновьям — Фёдору и Ивану Борисовичам.
Великий князь Иван III, планомерно проводя политику централизации страны, не мог мириться с наличием у себя под боком многочисленных владений своих сородичей, в которых удельные князья чувствовали себя полными хозяевами. Поэтому в июле 1497 г. он отдаёт волоцким князьям две дальние волости, лежавшие по соседству с их уделом, а себе забирает почти все их подмосковные села, включая и Ясенево с деревнями.
Но Ивану III не удалось покончить с системой уделов. Он был вынужден восстановить их, распределяя земли между своими сыновьями. В 1504 г. он завещает Ясенево младшему сыну Андрею, ставшему удельным старицким князем.
Годы правления Василия III для Андрея Старицкого прошли благополучно. Со своим старшим братом он жил в мире и согласии, проводя время в пирах и охотах. Иначе стало при вдове Василия III — Елене Глинской. Опасаясь, что престол уйдёт из рук её трехлетнего сына Ивана (будущего Грозного), она велела арестовать удельного князя. Узнав об этом, Андрей бежал в Новгородскую землю, где на его сторону встали многие служилые люди. Здесь его настигло сильное великокняжеское войско. Андрей не решился воевать и согласился приехать в Москву, понадеявшись на торжественную клятву, что с ним не сделают ничего худого. Однако старицкий князь был посажен в тюрьму, где через несколько месяцев, в 1537 г. умер. В заточении оказались его жена Евфросинья и малолетний сын Владимир.
Приблизительно через три года, после прихода к власти юного Ивана IV, Владимир Андреевич вместе с матерью был освобождён. Ему возвратили все отцовские владения, включая и Ясенево, и позволили иметь свой двор. Но Ясенево недолго оставалось вотчиной старицкого князя. В 1566 г. Иван Грозный вновь отбирает село.
В 1572 г. Иван IV завещал Ясенево наследнику престола царевичу Ивану Ивановичу. Однако его трагическая гибель от руки отца сделала единственным владельцем царских земель его младшего брата Фёдора Ивановича, последнего из династии Рюриковичей.
Быстрая смена удельных владельцев Ясенева привела к тому, что здесь так и не сложилось княжеской усадьбы.
В первой трети XVII в. Ясенево благодаря живописности своего местоположения привлекает внимание отца первого государя из династии Романовых — патриарха Филарета, который в 1626 г. начал здесь строительство деревянной церкви во имя святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии. После смерти отца царь Михаил Фёдорович передал Ясенево в пользование одному из близких Филарету людей — «благовещенскому Протопопову сыну Ананье». Он был довольно видным человеком, поскольку протопопы кремлёвского Благовещенского собора по своему положению являлись духовниками государей. Вскоре хозяином Ясенева становится князь Алексей Михайлович Львов. Он происходил из ярославских князей, был любимцем царя Алексея Михайловича, заведовал царским хозяйством, служил боярином.
Новый владелец активно обустраивает имение, вносит многочисленные вклады в местную церковь, строит «колокольницу на столбах, на пять колоколов». При нём к середине XVII в. Ясенево стало большим селом с многочисленными покосами, пашнями, пустошами и лесными угодьями. По описанию 1646 г., в селе стояла деревянная одноглавая церковь Знамения Пресвятой Богородицы с двумя приделами: Николая Чудотворца и святой мученицы Софии, располагался деревянный двухэтажный, крытый тесом боярский дом, имелись конюшенный и скотный дворы, 8 дворов «деловых» людей и 26 крестьянских и бобыльских дворов, где числилось 65 человек мужского пола.
Сразу же после смерти Львова в 1656 г. царь Алексей Михайлович возвращает Ясенево в Дворцовое ведомство. Он хотел устроить здесь свою загородную резиденцию, в связи с чем строит в 1674 г. рядом со старой церковью новую Знаменскую. Но смерть государя помешала реализации этих планов.
Особенно славилось село своими фруктовыми садами, где произрастали яблони, вишни, орешник. По описанию 1678 г., в селе находились «государевых два сада»: один — позади церкви, другой — меж крестьянских усадеб. Кроме них отмечены также воловий двор, два двора садовников и 26 крестьянских и бобыльских дворов, где жили 62 человека.
Ясенево было хорошо знакомо и Петру I После женитьбы на Евдокии Лопухиной он в январе 1690 г. жалует Ясеневом отца царицы — Фёдора Авраамовича Лопухина. При этом в царском указе была сделана специальная оговорка, что в случае пресечения лопухинского рода село должно быть возвращено в Дворцовое ведомство, «а в монастыри тое вотчину не отдавать».
Интересно, что Фёдора Лопухина не всегда именовали этим именем — при рождении он получил имя Илларион. Свою службу он начал в московских стрельцах, вскоре был назначен стрелецким головой и лишь к 1682 г. сумел стать стольником и воеводой в далёком сибирском городе Верхотурье. Вскоре он возвратился в Москву, и здесь его заметила царица Наталья Кирилловна, мать Петра I Благодаря её поддержке Лопухин начинает продвигаться по службе, а ещё через несколько лет, в январе 1689 г., Наталья Кирилловна, всегда относившаяся к Лопухину очень благосклонно, сосватала его дочь Евдокию за своего 17-летнего сына. Для того чтобы отчество молодой царицы звучало более благозвучно, её отец получил новое имя и стал именоваться Фёдором, а вскоре получил чин боярина.
Однако брак Петра с Лопухиной оказался неудачным. Воспитанная в духе старых традиций, она не понимала необходимости назревших реформ и не разделяла взглядов царя на преобразование государства. В итоге супруги развелись. Евдокия была пострижена в монахини и сослана в Суздаль. Эта перемена не могла не отразиться на её отце. Петру не нравилось и то, что Фёдор Лопухин считал главными виновниками удаления своей дочери иностранцев, особенно Лефорта. В 1697 г. был раскрыт заговор — покушение на жизнь юного царя. Началось следствие. И хотя оно не выявило причастности Лопухиных к заговору, Фёдора Авраамовича решено было удалить из первопрестольной как человека не слишком надежного, и он был сослан в почётную ссылку на дальнее воеводство в Тотьму. Сколько времени он пробыл там — неизвестно. Во всяком случае, в официальном списке 1705 г. он назван в числе бояр с отметкой: «…велено жить в своей деревне до указу». Скончался он глубоким стариком в 1713 г.
Фактическим владельцем Ясенева еще при жизни Фёдора Лопухина становится его сын Авраам. При нём в 1704 г. в Ясеневе значились 23 крестьянских двора, три двора садовников и двор нищего.
Авраам Фёдорович, родной брат опальной царицы Евдокии и дядя царевича Алексея, в документах впервые упоминается под 1697 г., когда среди прочих молодых людей был послан царём в Италию «для изучения корабельного дела». Какие познания он там приобрёл и как их использовал в дальнейшем — неизвестно: о его служебной деятельности никаких данных не сохранилось. Тем не менее, возвратившись в Россию, в первые годы XVIII в. он пользовался большим влиянием в Москве, особенно в среде старого боярства, враждебно относившегося к Петру и ожидавшего, что его на престоле сменит царевич Алексей, родной племянник Лопухина.
В 1708 г. Петру I доложили подметное письмо, где говорилось, что бояре его царских указов «так не слушают, как Абрама Лопухина, в него веруют и боятся его. Он всем завладел: кого велит обвинить — того обвинят, кого велит оправдать — того оправдают». Доносчик называл Лопухина «вором», жаловался, что за ним живёт «премножество много» беглых крестьян, наконец, сообщал, что он непочтительно относится к царю и «чает себе скорого владычества». Пётр, занятый войной со шведами, не дал хода этому доносу, хотя он был во многом справедлив.
Действительно, вокруг дяди царевича сложился круг недовольных Петром, которые, надеясь на перемену царствования, заискивали перед Лопухиным. Даже верный сторонник Петра I, знаменитый своими жестокостями «князь-кесарь» Ф.Ю. Ромодановский считался с мнением Лопухина.
Тучи над Авраамом Фёдоровичем сгустились осенью 1716 г., когда царевич бежал за границу. В начале 1718 г. с большими усилиями беглеца удалось вернуть в Москву, и началось громкое следствие. В феврале был произведён внезапный обыск в Суздале, в келье царицы Евдокии, найдена её тайная переписка с братом, и Лопухина арестовали. Его неоднократно пытали, а в ноябре приговорили к смертной казни с конфискацией всех владений, в том числе и Ясенева. Казнь совершилась в Петербурге 8 декабря 1718 г. Лопухину отрубили голову, водрузили её на железный шест, который простоял на месте казни вплоть до весны следующего года.
Сыновья Авраама Лопухина были восстановлены в правах лишь в 1727 г. со вступлением на престол их двоюродного племянника — сына царевича Алексея — Петра II. По указу нового императора Ясенево было возвращено им. В ходе семейного раздела оно досталось старшему из них — Фёдору Авраамовичу, женившемуся на Вере Борисовне, дочери фельдмаршала петровского времени Б.П. Шереметева.
Богатейшее приданое жены позволило Лопухину развернуть в Ясеневе широкие строительные работы. Он заново перестраивает усадьбу. Вместо прежней деревянной возводится каменная в стиле елизаветинского барокко. Строится главный усадебный дом с характерным барочным пандусом со стороны сада и широкой парадной лестницей, которая вела на бельэтаж. Чуть позже рядом возводятся два жилых флигеля с декоративными наличниками на окнах из белого камня. Был разбит парк во французском стиле, с беседками, павильонами, устроены пруды, оранжерея. В 1751 г. (по другим данным — в 1737 г.) возводится сохранившаяся и поныне каменная церковь Петра и Павла с трёхъярусной колокольней, причём прежний обветшавший Знаменский храм был разобран. В усадьбе появились новые хозяйственные постройки: пивоварня, поварня, погреб с ледником, две житницы. Рядом поднялся обширный фруктовый сад, имелся цветник, обсажённый со всех сторон красной смородиной.
В середине 60-х годов XVIII в. Ясенево с 21 двором, где проживало 169 душ мужского пола и 170 — женского, значится за вдовой Лопухина — Верой Борисовной, а позже переходит к князьям Гагариным.
На рубеже XVIII-XIX вв. Ясенево оказалось во владении Гаврилы Петровича Гагарина, сенатора, министра коммерции при Александре I, а в первой половине XIX в. принадлежало Сергею Ивановичу Гагарину. В духе своего времени он увлекался сельским хозяйством, был «образцовым хозяином», смело вносившим в практику земледелия новые агротехнические приёмы. Среди прочего, он был президентом Московского общества сельского хозяйства. При нём в Ясеневе заводится образцовая ферма для разведения тонкорунных овец. Особое внимание он уделяет знаменитым ясеневским садам. По его настоянию здесь вводится плодопеременная система разбивки садов, что позволило резко повысить их урожайность.
Позднее Ясенево достаётся его дочери Марии Сергеевне, в замужестве Бутурлиной, владевшей усадьбой всю вторую половину XIX в. К концу XIX в. в Ясеневе жило до 700 человек, имелись мужское и женское земские училища, шесть лавок, большой кирпичный завод. Есть также указание на существование «дачи» — остатка поместья, которое в 1902 г. унаследовали сыновья Бутурлиной — Сергей, Дмитрий и Александр Сергеевичи Бутурлины, за которыми имение находилось вплоть до Октябрьской революции.
Ввиду удалённости от Москвы промышленного развития или популярности как дачного места Ясенево не получило. В 1960 г. оно вошло в черту столицы, а с середины 1970-х годов стало районом массовой жилой застройки.
Узкое
Другим селением на территории этого района было село Узкое. Необычность этого названия породила массу вопросов по поводу его происхождения. В старину оно писалось по-разному: то «Усково», то «Узское», наконец — «Ужское». Последний вариант имени села породил легенду, что здесь разводили ужей для уничтожения лягушек в прудах. Но она не имеет ничего общего с действительностью. Вероятнее всего происхождение названия села связано с фамилией новгородцев Узких, встречающейся в документах с конца XV в. Иван III, присоединив Новгород, переселил оттуда в Подмосковье и другие центральные районы страны массу жителей вольного города, чтобы навечно истребить независимый дух новгородцев. Среди переселенцев, вероятно, были и служилые люди Узкие, получившие под Москвой земельные владения.
Первые достоверные сведения о селе восходят к самому началу XVII в. Тогда это была пустошь, принадлежавшая Петру Очин-Плещееву и князю Афанасию Гагарину.
Афанасий Фёдорович Гагарин на протяжении своей жизни служил воеводой в разных городах. В историю он вошёл, когда, будучи в 1615 г. воеводой во Пскове, отразил четырехмесячную осаду города шведским королём Густавом-Адольфом. Что это был за человек? Узнать его ближе позволяют сохранившиеся судебные дела. Из них выясняется, что во время осады Пскова заносчивый Гагарин не мог найти общего языка с другим воеводой — Фёдором Леонтьевичем Бутурлиным, который по службе считался выше его. Для улаживания конфликта к ним был направлен третий воевода — Василий Петрович Морозов (владелец соседнего Богородского), которому поручили начальство над Гагариным и Бутурлиным. Но ссоры между двумя последними не прекращались. К этому времени Псков находился уже в осаде, убирать кого-либо из спорщиков из города было слишком поздно, и бояре во избежание конфликта уведомили Морозова, что будут писать к воеводам не сообща, а отдельно Гагарину и отдельно Бутурлину. Ссора между воеводами была притушена, дело пошло на лад, и шведы были отброшены от города. Царь Михаил Романов прислал в Псков стольника князя Татева с «жалованным словом, и о здоровье спрашивать», и с наградными золотыми, служившими в то время орденами. Но здесь коса нашла на камень. Гагарин наотрез отказался взять золотой после Бутурлина, и Татев вынужден был отвезти эту награду обратно в Москву. Вслед за ним в столицу полетела челобитная Гагарина, что ему невозможно быть «меньше» Бутурлина. Государь хотел положить эту бумагу под сукно, но Гагарин настойчиво требовал удовлетворения своей гордыни. Вскоре собрались бояре, рассмотрели все доводы Гагарина и в итоге присудили посадить жалобщика в тюрьму «за бесчестие» Бутурлина.
За этими делами Гагарину было недосуг заниматься своим поместьем, вскоре он умер, и писцовая книга 1627 г. упоминает пустошь Узково в числе «порозжих земель» (т.е. заброшенных) Сосенского стана. Спустя два года её купил Максим Фёдорович Стрешнев, родственник царицы Евдокии, второй жены царя Михаила Романова. Он селит здесь своих крестьян и ставит церковь во имя Казанской иконы Божьей матери.
Максим Фёдорович Стрешнев происходил из рядового служилого рода. Возвышение фамилии началось с 1626 г., когда царь женился на Евдокии Лукьяновне Стрешневой. С этого времени Максим Стрешнев начинает воеводствовать — в Козмодемьянске, Великом Устюге, Верхотурье. Здесь со своими сыновьями Петром и Григорием он разыскивает залежи медной руды и пытается устроить плавильные заводы. Разумеется, при этом Стрешнев оставался сыном своего века. Воеводства в дальних уральских и сибирских городах считались очень выгодным делом — нередко воеводы, приезжавшие сюда налегке, благодаря поборам с населения, возвращались обратно с огромными богатствами. Правительство об этом, конечно же, знало, но до поры до времени предпочитало закрывать на это глаза, возмущаясь лишь изредка, да и то в случае, если тот или иной воевода брал поборы сверх всякой меры, «не по чину». Так произошло и со Стрешневым. В 1646 г., уже при новом царе Алексее Михайловиче, по многочисленным жалобам в Верхотурье был прислан чиновник для расследования злоупотреблений Стрешнева с казёнными деньгами. Дело, однако, закончилось ничем — связываться с царским родственником никому не хотелось, и в итоге сами жалобщики оказались в тюрьме.
Максим Фёдорович активно расширяет свою подмосковную, прикупая к ней целый ряд соседних пустошей. По описанию 1646 г., в Узком значились церковь Казанской иконы Божьей матери, двор священника и девять крестьянских дворов с 16 жителями.
После смерти Максима Фёдоровича в 1657 г. село переходит к его сыну Григорию, а в 1666 г., после кончины Григория, достается его брату — Якову Максимовичу Стрешневу. Из описания, составленного по этому поводу, между прочим, становится известным, что за год до этого узковский деревянный храм сгорел от попавшей в него молнии, правда, при этом удалось спасти от огня иконы и прочее его убранство. В самом селе тогда находились усадьба и шесть крестьянских дворов. При Якове Стрешневе в Узком строится новая деревянная церковь, а по переписи 1678 г. в селе значились усадьба с 18 дворовыми людьми и пять крестьянских и бобыльских дворов с 14 жителями. После Якова Максимовича, скончавшегося в мае 1685 г., Узкое досталось его сыну Дмитрию, который в 1692 г. уступил его за 5 тыс. рублей своему знаменитому сородичу — Тихону Никитичу Стрешневу.
Тихон Никитич Стрешнев был одной из любопытнейших личностей рубежа XVII-XVIII вв. Дальний родственник царской семьи, он родился в 1649 г. и воспитывался по-старинному. Вскоре после рождения Петра I он был приставлен дядькой к будущему царю. В этом качестве Тихон Никитич заведует его хозяйством, ежедневно принимая участие в учёбе, играх и делах царевича. В годы правления Софьи Тихон Никитич старался держаться вдали от политических интриг и борьбы придворных партий. Правда, это ему не всегда удавалось. Когда юный царь подрос, встал вопрос о его женитьбе. По свидетельству современника, другой воспитатель Петра — князь Борис Голицын наметил в жены государю свою родственницу — княжну Трубецкую. Стрешнев, опасаясь, что после женитьбы его влияние на царя резко упадет, посоветовал матери государя остановить выбор на Евдокии Фёдоровне Лопухиной. Как известно, данный брак оказался неудачным, и говорят, что Пётр впоследствии иногда упрекал Тихона Никитича за сделанный им выбор. Тем не менее это обстоятельство не повлияло на уважение, которое испытывал царь к Стрешневу, славившемуся своей честностью и верностью. Только двоим своим боярам Пётр дозволил носить бороды — Стрешневу и Михаилу Черкасскому. В годы правления Петра Тихон Никитич стал руководителем важнейшего Разрядного приказа, управлял страной во время заграничной поездки государя, собирал солдат и комплектовал новые русские полки после поражения под Нарвой, в 1708 г. был назначен московским губернатором, а спустя десять лет участвовал в суде над царевичем Алексеем. Скончался Стрешнев зимой 1719 г. в новой петровской столице. Государь не только лично присутствовал на отпевании своего дядьки, но и шёл пешком за гробом до самого Невского монастыря, где тот был похоронен.
После приобретения Узкого Стрешнев планомерно обустраивает свою подмосковную усадьбу. В середине 1690-х годов взамен прежней деревянной церкви, перевезенной в село Орлово, вотчину Чудова монастыря, здесь возводится сохранившийся и поныне каменный храм Казанской иконы Божьей матери. Его здание, построенное в стиле барокко, является одним из лучших храмовых сооружений. По преданию, с колокольни этой церкви Наполеон при отступлении из Москвы в 1812 г. осматривал окружающую местность. По переписи 1704 г., в селе отмечено восемь дворов. Тремя годами раньше часть крестьян (три двора) были вывезены из Узкого и поселены на Большой Калужской дороге на Тёплых Станах, где были устроены семь постоялых дворов для проезжих людей.
Семейная жизнь Тихона Никитича не была удачной. Он пережил своих детей — его дочь скончалась в 1706 г., а позднее умер и единственный сын — полковник Иван Тихонович, оставив от брака с Анной Лукиничной дочь Софью Ивановну, впоследствии вышедшую замуж за князя Бориса Васильевича Голицына. Ей и досталось после смерти деда Узкое.
Она умерла в 1739 г. Её муж, служивший при Елизавете Петровне вице-адмиралом, а при Петре III уволенный со службы в чине адмирала, пережил её почти на два десятилетия и скончался летом 1768 г. Судя по данным Генерального межевания, в середине 1760-х годов при Борисе Васильевиче Голицыне в Узком числилось 14 дворов, где проживало 95 душ мужского пола и 82 — женского. После смерти супругов усадьба досталась их детям: Василию, Владимиру, Алексею, Ивану и Александру, а по семейному разделу пришлась на долю Алексея Борисовича Голицына, позднее генерал-майора.
В конце XVIII в. Узкое в качестве приданого переходит к графу Петру Александровичу Толстому (1769—1844), женившемуся на дочери Алексея Борисовича — Марии, и с этого времени на протяжении нескольких десятилетий являлось имением Толстых.
Мария Алексеевна Толстая, урожденная княжна Голицына, была в своё время очень известной московской дамой. Её имя увековечил в своей бессмертной комедии «Горе от ума» А.С. Грибоедов. «Ах! Боже мой! Что станет говорить княгиня Марья Алексеевна!» — восклицает Фамусов в финале пьесы, имея в виду хозяйку Узкого. Усадьба в первой трети XIX в. стала любимой подмосковной резиденцией четы Толстых.
Во второй половине XIX в. Узкое переходит в собственность князей Трубецких. При них в 1880-х годах постройки усадьбы были реконструированы известным архитектором С.К. Родионовым. Перед революцией имение принадлежало князю Петру Николаевичу Трубецкому. Частым гостем здесь был его брат — Сергей Николаевич Трубецкой, профессор Московского университета, философ и общественный деятель. В это время в усадьбе бывали многие другие деятели науки. В1895 г. в качестве учителя здесь жил студент Г.Н. Сперанский, впоследствии известный педиатр. У Трубецкого часто гостил один из выдающихся русских философов и мыслителей — Владимир Сергеевич Соловьёв. Здесь же он и умер летом 1900 г.
В 1922 г. в Узком был организован санаторий, первоначально находившийся в ведении Центральной комиссии по улучшению быта учёных, а позднее переданный Академии наук. В 1960 г. Узкое вошло в черту Москвы.
По материалам книги Аверьянова К.А. «История московских районов».
История районов Юго-Западного округа Москвы
Районы ЮЗАО: Академический, Северное Бутово, Южное Бутово, Гагаринский, Зюзино, Коньково, Котловка, Ломоносовский, Обручевский, Тёплый Стан, Черёмушки и Ясенево.
