Район Богородское
История
Сегодня Богородское, получившее название от одноименного села, известно как один из районов на востоке Москвы. Историческая территория поселения много меньше существующих административных границ. Вплоть до середины XIX в. оно занимало небольшое пространство на левом берегу Яузы. К северу протекал безымянный ручей, и уже через 200—300 метров южнее деревянные дома кончались, уступая место полям и пустырям по обеим сторонам сельской дороги.
Более древнее название — Алымово — встречается в писцовой книге Московского уезда 1550—1551 гг. Но поселение возникло задолго до этого. Проведенные тут археологические изыскания выявили культурный слой XIV-XV вв. с характерной для того времени красной керамикой. Скудость источников не позволяет выяснить — кому принадлежало селение в этот период, но в середине XVI в. этими землями владел князь Иван Лыков-Оболенский. Алымово было одной из пяти деревень, записанных за ним в Васильцове стане.
Некоторый свет на первоначальную историю этих мест может пролить топоним Алымово, сохранившийся ныне в названиях улицы и проезда: он происходит от татарского имени Алым (Алим). Заманчиво связать Алымово с каким-нибудь из ордынских выходцев XIV в. Среди русских дворянских родов известна фамилия Алымовых. Однако материалы по истории этого рода сохранились только с XVII в., и его ранняя судьба и происхождение остаются для нас загадкой.
В отличие от этого, история князей Оболенских прослеживается достаточно чётко. Представители этой ветви черниговского княжеского дома служили в Москве со второй половины XIV в. В феодальную войну второй четверти XV в. они сыграли не последнюю роль в победе Василия II над Дмитрием Шемякой. У Василия II был сын Андрей, в удел которому досталась Старица. Старицким князьям и служил впоследствии владелец Алымова-Богородского Иван Лыков-Оболенский. Репрессии Ивана IV не прошли мимо этого рода. Под 1569 г. имя князя Ивана Лыкова упоминается в числе жертв опричнины, а его владения были конфискованы.
Но Алымово перешло к царю ранее этой даты. В 1568 г. оно в числе других селений, ранее принадлежавших Лыкову, было обменено царем Чудову монастырю на костромские и старицкие владения. Меновная грамота называет Алымово деревней, но писцовые книги 20-х годов XVII в. сохранили о ней упоминание как о селе Алымове, Богородском тож, по обеим берегам Яузы, с церковью Успения Пресвятой Богородицы. Что касается господского двора, то он продолжал оставаться и в XVII в., но уже как монастырский.
Подобные воспоминания о большом селе, очевидно, относились к XV — первой половине XVI в. Но, судя по описанию 1573—1574 гг., поселение было весьма скромной монастырской деревней в несколько дворов. Положение не изменилось и спустя более полустолетия. Переписная книга 1646 г. насчитывает в ней 6 крестьянских и бобыльских дворов. Вплоть до XIX в. их количество росло крайне медленно и колебалось в пределах 6—9.
Алымово, видимо, пострадало в Смутное время (известно, что в начале XVII в. военные столкновения шли в соседнем Измайлове, а расположенное неподалеку Красное село и вовсе было сожжено), и монастырские власти отдают его в пожизненную аренду князю Михаилу Белосельскому.
В источниках имя князя Михаила Васильевича Белосельского начинает встречаться с 1610 г. Он воеводствует в различных городах, а за оставление Вязьмы в 1617 г. в страхе перед нашествием польского королевича Владислава был высечен и сослан в Сибирь, откуда, впрочем, очень быстро вернулся. Во время Смоленской войны в 1634 г. он попал в плен к полякам, после чего царём Михаилом Романовым был приговорен к смерти, от которой его спасло то, что во время осады Смоленска он был тяжело болен. Последний раз его имя упоминается в 1637 г.
В Алымове он поселил на монастырском дворе своих «деловых» людей, о чем говорит писцовая книга 1627 г. Описание 1646 г. называет Алымово уже чисто монастырским. Повинности крестьян заключались в барщине и оброке, но больше в последнем. «Худая земля» приносила мало дохода. Больше пользы было от покосов по обеим сторонам реки. Сама деревня в XVII в. лежала по левому берегу, теснясь к дороге, связывавшей ее с Преображенским. В конце столетия тут выстроили деревянную часовню, и с этого времени Алымово все чаще называется сельцом Богородицким или Богородским.
К югу от него в 1704 г. стали возводить бумажный завод — в районе прежней мельницы, в XVI в. числившейся за деревней Чудовкой, а в XVII в. — за Алымовом. Казённое предприятие построилось с большими затратами и не окупалось. В 1706 г. к нему приписали все семь дворов сельца Богородского. Крестьяне работали плохо, так как за свой труд ничего не получали. Несмотря на освобождение от налогов, Чудов монастырь заставлял мужиков пахать и косить. В 1711 г. Сенат решил сдать завод на откуп мастеру Иоганну Барфусу, выходцу из Германии. Предприятие стало вольнонаемным, а крестьяне вернулись к традиционным обязанностям. Четыре года спустя немец отказался платить аренду, сославшись на большие убытки. Это был ловкий трюк: мануфактура ускоряла обороты и даже нелегально выпускала игральные карты. Барфус держал завод вплоть до своей смерти — дело было вовсе не бесприбыльно.
В 20-40-е годы XVIII в. фабрикой владел купец Василий Короткий, при котором предприятие достигло подлинного расцвета. Его многоярусные деревянные строения располагались по обоим берегам реки, рядом с мукомольной мельницей. При бумажном заводе появились даже дочерние предприятия. Выпускал Короткий продукцию разных сортов, куда, между прочим, входили и шпалеры. Высокое качество бумаги было отмечено Петром I, позволившим купцу ставить филиграни в виде государственной символики — всадника, поражающего змия, и его инициалов. Впоследствии бумажный завод принадлежал дворянке Пульхерии Васильевой, а на рубеже XVIII-XIX вв. он уже не работал.
Богородское оставалось за Чудовым монастырем вплоть до 1764 г., когда было секуляризировано. Его жители перешли в подчинение Коллегии экономии. Среди крестьян процветал текстильный промысел, в особенности льнопрядение и ткачество по холсту.
При Павле I Богородское было отдано в держание «командору» графу Николаю Зубову, брату последнего фаворита Екатерины II. По иронии судьбы, новый владелец станет одним из убийц императора в марте 1801 г. Александр I вернул «командорственные» имения государству, а их держатели стали получать денежные пансионы. По данным 1852 г., в селе Богородском, состоявшем в Ведомстве государственных имуществ, числился 21 двор и 108 жителей.
Новый этап развития Богородского наступает во второй половине XIX в. Здешние крестьяне одними из первых в Подмосковье расплатились с выкупными платежами (в 1872 г.) за счет выгодных аренд. В 1873 г. они поделили между собой землю, которую быстро распродали. Современник отметил, что «вблизи этого сельца принадлежавший крестьянам лес весь почти вырублен, и вся земля, находящаяся под ним, распродана крестьянами разным лицам», «настроено много дач, преимущественно мелких, которых в первой половине нынешнего столетия (XIX в. — Авт.) не существовало».
Богородские дачи привлекали дешевизной. В 1880-х годах их считали до 766. Здесь находила приют русская интеллигенция — художник И.И. Шишкин, композиторы П.И. Чайковский, А.П. Бородин, М.А. Балакирев. При дачах построили вскоре летний театр, ресторан и множество продовольственных лавок.
Местные крестьяне мало что получили от дачного промысла. Часть их обеднела и стала работать у новоявленных хозяев. На вопрос: куда же были потрачены деньги? — мужики отвечали: «жен нарядили, да в кабак переносили, а некоторые задумали было фабрики устроить, да и разорились». Сельцо, по данным X ревизии (1857), состоявшее из 23 дворов, к 1869 г. насчитывало 39, а к 1881 г. — 42 двора. Местное население все более превращалось в фабричных. Предприятия плотным кольцом окружали Богородское уже в середине XIX в. Это были небольшие текстильные, а потом и красильные заведения. Начало крупной индустрии было положено в 1888 г. созданием резиновой мануфактуры, в 1910 г. преобразованной в акционерное общество «Богатырь» (в советское время завод «Красный богатырь»). Предприятие, у истоков которого стоял видный банкир Л.С. Поляков, было широко известно — держателями его акций была императорская семья.
В 1902 г. Богородское, полицейски и хозяйственно давно подчинявшееся Москве, окончательно вошло в черту города. На распланированной местности появилось до 40 улиц и переулков. Стали строиться каменные частные дома. К 1913 г. была проведена трамвайная линия. Местность сильно застраивалась в южном и восточном направлениях. К 1917 г. его граница проходила по современному бульвару Рокоссовского. Все же главной улицей оставалась Большая Богородская, проложенная на месте сельской дороги. Близ нее в 1880 г. освятили небольшую деревянную церковь Спаса Преображения, выдержанную в стиле эклектики. Храм сохранился, как и другое культовое сооружение — часовня 1907 г. на Богородском кладбище. Ее выполнили в подражание средневековой русской архитектуре — модном тогда «неорусском» стиле. Красоту постройки дополняли разноцветные витражи и строгое распятие, ныне утраченные. Это — последние остатки старого Богородского, погребенного под массовым жилищным строительством 60-70-х годов XX в. Сегодняшний облик района составляют стандартные блочные дома и скучная архитектура промышленных предприятий.
По материалам книги Аверьянова К.А. «История московских районов».
История районов Восточного округа Москвы
Районы ВАО: Богородское, Вешняки, Восточный, Гольяново, Ивановское, Восточное Измайлово, Измайлово, Северное Измайлово, Косино-Ухтомский, Метрогородок, Новогиреево, Новокосино, Перово, Преображенское, Соколиная гора и Сокольники.
